У некоторых бизнесменов сложились иллюзии в отношении того, что хозяйственные споры можно разрешать исключительно третейским способом, обладающим неоспоримыми удобствами и преимуществами перед традиционным судопроизводством. Между тем это не так. Кроме того, недопустимо упрощать серьезность правовых последствий, возникающих в ходе судебного разрешения споров. Для понимания этого рассмотрим правовые вопросы самого третейского разбирательства.
Правовой статус третейского суда
Раскрывая понятие и сущность третейских судов, необходимо определить, какое место занимают они в судебной системе страны, каково их соотношение с государственными судами и можно ли назвать их деятельность правосудием. Ответить на эти вопросы можно, обратившись к статье 3.
Законом «О судах» определено, что правосудие в нашем государстве осуществляется только судом. Согласно статье 107 Основного Закона судебная система в республике состоит из Конституционного, Верховного и Высшего хозяйственного судов, верховных судов Каракалпакстана по гражданским и уголовным делам, Хозяйственного суда Каракалпакстана, областных, Ташкентских городских судов по гражданским и уголовным делам, межрайонных, районных, городских судов по гражданским и уголовным делам, военных и хозяйственных судов.
Отсюда следует вывод, что третейские суды не входят в судебную систему и, являясь самостоятельным институтом, не вправе вторгаться в область исключительной компетенции государственных судов. Соответственно, их деятельность нельзя назвать правосудием.
Тем не менее, это не является препятствием для рассмотрения ими споров и формирования юридически обоснованного вывода о правах и обязанностях сторон третейского соглашения.
В соответствии со статьей 10 Гражданского кодекса «Судебная защита гражданских прав» защита гражданских прав осуществляется в соответствии с подведомственностью дел, установленной процессуальным законодательством или договором, судом, хозяйственным или третейским судом. Из данной нормы вытекает, что национальное законодательство признает третейский суд в качестве альтернативной формы защиты гражданских прав и ставит их практически на один уровень с судами общей юрисдикции и хозяйственными судами, а также, несмотря на все различия, они на равных признаются инструментами защиты прав, выполняя в данном случае одну и ту же функцию. Альтернативность третейского суда заключается в том, что деятельность по их созданию и разрешению ими споров в соответствии с подведомственностью есть частная практика применения закона.
Двойственное положение третейских судов приводит и к другим последствиям. Так, на их судей не распространяются гарантии и правомочия, которые гарантируются государственным судьям (неприкосновенность, материальное и социальное обеспечение). Третейский суд также не вправе требовать от организаций и граждан исполнения его поручений и запросов, например, по предоставлению сведений, составляющих коммерческую тайну или информации, которую госорганы и организации не вправе сообщать кому-либо без согласия лиц, которых эта информация касается.
Конфиденциальность сведений третейского разбирательства
Принципы третейского разбирательства являются основными началами законодательства о третейских судах. В свою очередь сами принципы третейского процесса образуют систему, которая обеспечивает функционирование этого института. Система должна быть логически непротиворечивой; принципы должны обеспечивать стабильность системы разбирательства, целостность и согласованность ее внутренних элементов.
Согласно статье 4 Закона «О третейских судах» их деятельность осуществляется на основе законности, независимости, конфиденциальности сведений разбирательства, беспристрастности судей, диспозитивности, состязательности и равноправия сторон.
Конфиденциальность по общему правилу исключает гласность третейского разбирательства. Это означает, что если стороны не предусмотрят иного, то оно в силу закона должно быть закрытым. Никакие третьи лица (включая журналистов, представителей общественности и т.п.) не вправе присутствовать на заседании суда или иметь доступ к материалам дела. В некоторых случаях регламенты предусматривают, что, помимо указанных лиц в заседании, если иное не предусмотрено соглашением сторон, могут участвовать работники суда, например ответственные секретари, обеспечивающие протоколирование процесса.
Среди причин, побуждающих стороны делать разбирательство своих споров строго конфиденциальным, выделяем две:
с одной стороны, лицо (главным образом – предприниматель) заинтересовано в сохранении своего спора в секрете, закрытии от доступа третьих лиц, и, особенно, от взоров широких кругов общественности;
с другой стороны, конфиденциальность третейского разбирательства базируется на особом доверии к избранному сторонами суду, поскольку отношения конфиденциальности между сторонами и судьей (судьями) создают условия для более полного и всестороннего разрешения спора.
Эти два фактора и являются причинами, побуждающими заинтересованных лиц передавать разрешение своего спора на разбирательство третейского суда.
В связи с этим принцип конфиденциальности получил не только свое теоретическое развитие, но и нормативное закрепление в законодательстве нашей страны.
Согласно статье 28 Закона «О третейских судах» судья не вправе разглашать сведения, ставшие известными ему в ходе разбирательства, без согласия сторон или их правопреемников.
Но насколько принцип конфиденциальности связывает самих участников разбирательства? Вправе ли одна из сторон без согласования с другой разглашать ту информацию, которая представлялась в суд? Действующее законодательство не содержит ответов на этот вопрос. Как быть, если одна из сторон нарушила принцип конфиденциальности? Очевидно, что защитным механизмом для другой стороны будет ее право потребовать возмещения убытков, которые вызваны нарушением этого принципа.
В соответствии с той же статьей судья не может быть допрошен в качестве свидетеля о сведениях, ставших ему известными в ходе третейского разбирательства.
Таким образом, Закон закрепляет «свидетельский иммунитет» судьи в отношении конфиденциальной информации. При этом отсутствие в Законе конкретизации вида судопроизводства, в котором третейский судья не может быть допрошен в качестве свидетеля, следует понимать как недопустимость его допроса в качестве свидетеля при осуществлении правосудия всеми судами, входящими в судебную систему.
Вместе с тем абсолютизация конфиденциальности в качестве принципа третейского разбирательства так, как это сформулировано в действующем Законе, вряд ли оправдана.
Что касается такого аспекта конфиденциальности, как закрытость или открытость третейского разбирательства, то норма о его характере определяется самими сторонами. И в этом смысле закрытый характер заседания не является обязательным правилом для сторон. Стороны обладают правом самостоятельно определять, будет ли заседание открытым или закрытым. И только в том случае, если соответствующее правило не сформулировано самими сторонами, в соответствии с пунктом 4 статьи 35 Закона «О третейских судах» спор рассматривается в закрытом порядке.
Эффективность любой правовой нормы, в том числе и нормы о конфиденциальности третейского разбирательства, обеспечивается наличием соответствующих санкций, устанавливающих ответственность лиц, которые нарушили эту норму. Закон «О третейских судах» не содержит положений, в которых бы оговаривалась ответственность лиц, нарушивших эту норму.
Вместе с тем, несмотря на отсутствие этих норм, можно утверждать, что таковая наступает в виде утраты авторитета, которым обладает третейский суд, рассматривавший спор.
Таким образом, ответственность третейских судей или других лиц, причастных к организации разбирательства, за нарушение принципа конфиденциальности по своему характеру будет являться позитивной ответственностью. Отсутствие санкций в данном случае компенсируется социальной оценкой деятельности суда и конкретных судей. Негативная общественная оценка третейского суда является смерти подобным, поскольку он может существовать и функционировать исключительно благодаря общественному доверию.
В целях соблюдения конфиденциальности за рамках процедур третейского разбирательства полагаем необходимым совершенствовать процессуальное законодательство, регламентирующее процедуры оспаривания решения третейского суда и принудительного исполнения его решений в компетентных судах.
Проблема в том, что если по общему правилу процедуры третейского разбирательства закрытые, то разбирательство дела в компетентном суде по общему правилу открытое. Гипотетически это создает угрозу разглашения в процессе, проводимом компетентным судом, тех сведений, которые рассматривались в конфиденциальном режиме в третейском суде. Спор, рассмотренный в нем, попадая в компетентный суд, становится публично доступным. В некоторых зарубежных государствах процессуальное законодательство позволяет получить специальное решение суда, которым ограничивается доступ к такому решению третьих лиц. Однако, как свидетельствуют исследователи, на практике это правило не всегда удается реализовать. В этой связи было бы целесообразно ввести в процессуальное законодательство правило, которое устанавливало бы обязанность компетентных судов рассматривать дела по оспариванию или исполнению решений третейского суда в закрытом режиме, если стороны не заявили об ином.
Фозилжон ОТАХОНОВ,
председатель Международного коммерческого
арбитражного (третейского) суда при ТПП,
кандидат юридических наук, доцент.
Материалы по теме:
Третейское разбирательство: судебная практика
