Продолжаем публикацию статей, посвященных этой сфере. Автор – Музаффар Аъзамов, председатель Ассоциации электронной коммерции Узбекистана, основатель mato.uz.
Продолжение. Начало тут и тут.
На узбекистанских электронных торговых площадках (ЭТП) очень мало продавцов, по сравнению с зарубежными, даже с поправкой на масштаб экономики. Дело в том, что часть малого и среднего бизнеса, занимающегося торговлей, работают в «теневой» экономике. Запуск же каналов онлайн-продаж влечет за собой увеличение легальных поступлений и пристальное внимание налоговых органов со всеми вытекающими из этого проверками, штрафами и другими последствиями. Всего этого старается избежать малый бизнес и уходит в «теневую» экономику.
Интересно определить взаимосвязь электронной коммерции и «теневой экономики», влияние последней на развитие отрасли. 1 февраля 2022 г. пресс-секретарь Агентства стратегического планирования М. Хасанова сообщила, что теневой сектор занимает от 48 до 62% в разных отраслях экономики Узбекистана. Эти данные основаны на результатах анализа нескольких сфер экономики, проведенного агентством совместно с международными консалтинговыми компаниями.
По данным ГНК от 09.09.2020 г. объем теневого оборота в экономике Узбекистана оценивается в 245 трлн сумов, или 48% от ВВП.
Как видно, оценки разнятся, но все единодушно сходятся в том, что доля теневой экономики не менее 48%. В этой связи, предлагаю считать объем теневой экономики в 48%, что составляет 245 трлн сумов.
Если обратиться к международной статистике, то несложно подсчитать, сколько недополучает в виде налогов государственный бюджет. По данным ООН, доля рабочей силы в ВВП, включая зарплату и трансферты на соцзащиту, в 2019 году в Узбекистане составляли 35,8%. Достаточно знаний школьной математики, чтобы определить затраты на рабочую силу в ВВП% –
245 трлн * 35,8% = 87,77 трлн сумов,
в том числе ЕСП – 12% = 9,38 трлн сумов
и НДФЛ – 12% = 9,38 трлн сумов.
Только по двум налогам государственный бюджет недополучает 18,76 трлн сумов.
В статье, опубликованной ЦЭИР в 2020 году отмечено, что «некоторые исследователи сходятся во мнении, что оптимальный размер «теневой» экономики – это примерно 14-15% от ВВП страны. В 2018 году МВФ опубликовал оценку размеров «теневой» экономики в 158 странах в серии докладов «Working Paper», подготовленную экономистами Л. Мединой из МВФ и Ф. Шнейдером из Университета Кеплера.
Согласно исследованию МВФ, средняя доля «теневой» экономики от ВВП по странам выглядит так:
- Украина – 44,8%;
- Беларусь – 44,5%;
- Таджикистан – 43,0%;
- Казахстан – 38,9%;
- РФ – 38,4%;
- Кыргызстан – 37,9%.
Самые низкие показатели зафиксированы в Швейцарии – 7,2%, США – 8,3%, Японии – 10,4%, Нидерландах – 10,8%, КНР – 10,1%, Великобритании – 11,1%, Германии – 12,0%, Норвегии – 14,1%, Франции – 14,1%.
Данные по Узбекистану и Туркменистану в исследовании не представлены. Тем не менее, согласно данным, приведенным ГНК, в 2019 году объем «теневой» экономики в Узбекистане оценивался в 48% ВВП.
Как видите, объем теневой экономики многократно превышает допустимый размер в 14-15%. Следовательно, решением проблемы №4 станет принятие решительных мер по сокращению теневой экономики, ставшей фактором, угрожающим устойчивому экономическому и общественному развитию страны.
Факторы, способствующие развитию теневой экономики, определены на «круглом столе», организованном Комитетом Сената Олий Мажлиса по вопросам бюджета и экономических реформ 31 мая 2019 года. Это: высокое налоговое бремя, наличие непредвиденных расходов при получении лицензий, сертификатов и разрешений, бюрократических препятствий и сложностей при оформлении соответствующих документов на поставку сырья, неполная ликвидация коррупции, недостаточный уровень эффективности права и судебной системы, недоработки экономических механизмов для ведения официальной деятельности во всех субъектах экономики.
В теневую экономику наиболее вовлечены сферы торговли и общественного питания, автотранспортных перевозок, строительства и ремонта жилья, оказания услуг по проживанию. «Это ущемляет экономические интересы добросовестных предпринимателей и создает для них неравные условия для ведения бизнеса» – сказано в Указе Президента от 30.10.2020 г. №УП-6098. И это не только позиция Президента, имеющая силу закона, а четко сформулированная позиция всех ветвей власти.
Добавлю, что в этих сферах наиболее часто используется тип коммерческих взаимоотношений, описываемых в бизнес-литературе как «Бизнес для бизнеса» (В2В, англ. «business-to-business») и «Бизнес для потребителя» (В2С, «вusiness-to-consumer»), причем последний сильно преобладает.
В цепочке поставок от производителя/импортера до конечного потребителя розничная торговля (бизнес для конечного потребителя) выполняет самую важную функцию, позволяющую работать всей этой цепочке, а именно сбыт конечному потребителю товаров и услуг. Не будет постоянного сбыта, ценность этой цепочки станет равной нулю.
По моей субъективной оценке меньшая часть теневой экономики приходится на В2В, а большая – на В2С. Так как точные цифры отсутствуют, то сошлемся на закон Парето. Согласно ему 20% теневой экономики приходится на В2В-взаимоотношения, а 80% сосредоточено в В2С, которая в нормативно-правовых актах описывается как розничная торговля товарами и услугами. Решение, думаю, очевидно – основные усилия необходимо сосредоточить на сокращении теневой экономики в розничной торговле.
Рецепт известен и четко сформулирован Президентом. Как пишет «Народное слово», Шавкат Мирзиёев в своем послании от 28 декабря 2018 года сказал, что «бороться с этим будут созданием благоприятных условий для легального бизнеса. Чтобы работать официально было выгодно, удобно и просто». Президент отметил, что это лучший способ борьбы с теневой экономикой.
Продолжение следует…
